Отрывок из книги «Rain Without Thunder: The Ideology of the Animal Rights Movement» о дискриминации людей в зоозащитном движении

Наконец, все обозреватели отмечают, что присущий позиции прав животных отказ от инструментализма исторически и идеологически связан с другими прогрессивными социальными движениями, которые выступают против инструментального обращения с людьми, в особенности с людьми цвета и женщинами. К сожалению, движение за права животных в своей теории и практике по большей части никогда не признавало эту взаимосвязь. Отчасти так вышло потому, что борцы за реформы эксплуатации животных, которых поддерживали и сторонники прав животных, обычно оказывались консерваторами. В качестве примера можно привести безусловного велферистского лидера в Канзасе — сенатора Роберта Доула, который играл важную роль буквально в каждой велферистской реформе, начиная с 60-х годов.

Кроме того, в последние годы привлечение внимания к проблемам животных все больше опирается на сексистские и расистские образы. Например, антимеховая кампания была сексистской изначально. Использование животных для производства меха несомненно варварское и аморальное дело, но мех не более и не менее аморален, чем кожа или шерсть. Основное отличие заключается в том, что мех носят женщины, а шерсть и кожу вместе с женщинами носят практически все мужчины. Мех стал одной из первых целей движения за права животных и используемые образы предсказуемо оказались сексистскими с самого начала. На одном из самых первых постеров была изображена пара женских ног (ни туловища, ни головы, только ноги) в черных чулках и на высоких каблуках. Женщина тащит за собой шубу, оставляя кровавый след. Подпись гласит: «Чтобы создать шубу, требуется 40 глупых животных. И только одно, чтобы носить ее». А в девяностых PETA запустили кампанию «Я лучше разденусь, чем буду носить мех», в рамках которой размещали рекламные щиты с обнаженными моделями и устраивали демонстрации с голыми женщинами. В одном из особо примечательных примеров активистка PETA устроила «стриптиз» на радио-передаче Говарда Стерна с целью донести свои идеи об отказе от меха, а Стерн подробно описывал происходящее. Некоторые зоозащитники устраивали настоящую травлю женщин, которые носят мех. Несомненно, меховая индустрия не может быть оправдана никакими этическими стандартами (за исключением радикальных форм этического эгоизма), но использование сексистских образов и нападения на женщин крайне проблематичны не только в силу своей насильственной природы, но еще и потому, что мужчинам в их дорогих шерстяных костюмах не приходится волноваться о том, что зоозащитники их затравят.

И это не единственные аспекты сексизма в движении. В 1994 г. Пэтти Дэвис, дочь бывшего президента Рональда Рейгана, появилась обнаженной на развороте Playboy и пожертвовала PETA половину своего гонорара в сотню тысяч долларов. PETA и Playboy вместе организовали вечеринку в Нью-Йорке. PETA выпустили пресс-релиз, в котором сообщили, что Дэвис «подставила другую щеку в откровенном развороте», и что «вместе со своим телом она раскрыла свой активизм в защиту прав животных». Далее идет описание этого «активизма»: пожертвование половины ее гонорара от Playboy в пользу PETA, «ее любимой благотворительной организации», а также ее вегетарианская диета, которой объясняются ее «прекрасные формы». В релизе также сказано, что Дэвис была сфотографирована обнаженной с одной из собак издателя Playboy Хью Хефнера, и что эта фотография будет использована в антимеховой кампании PETA.

В августе 1995 г. PETA объявили о начале новой кампании, целью которой было призвать людей становиться донорами органов и осудить использование животных в ксенотрансплантации. Вместо того, чтобы объединить усилия с программой донорства органов, PETA вновь решили объединиться с Playboy. Они организовали кампанию с супругой Хефнера, Playboy-моделью Кимберли, слоган стал следующим: «Некоторым людям ты нужен внутри». В газетах сообщалось, что несмотря на откровенность кампании, «PETA не собираются извиняться. Их представитель Дэн Мэтьюз: „Наша добросердечность не означает, что мы не любим эротику“». Многие зоозащитники одобряют подобные выходки, заявляя, что «если это помогает животным, значит это приемлемо». Разумеется, это и есть сама суть инструменталистского мышления. Это не отличается от попыток оправдания эксплуатации животных заявлениями типа: «если это помогает (или развлекает, или обогащает) людей, то это приемлемо». В двух отчетах по этой кампании PETA озвучили вопрос: «Маркетологи используют секс для продажи автомобилей и алкоголя — почему бы не использовать его для продажи донорства органов?» И на уровне отказа от инструментализма именно в этом и заключается проблема: PETA является «маркетологом», который «продает» права животных и делает это посредством тех же самых образов и слоганов, которые поддерживают эксплуатацию и угнетение в обществе в целом. Алекс Пачеко из PETA заявил, что «единственный способ достучаться до Америки — делать то же самое, что политики и бизнесмены <…> проявлять смекалку, использовать все современные техники продаж и продавать философию». Согласно Пачеко, защитники прав животных являются «образно говоря, бизнесменами, продающими сострадание». Суть этого вопроса лежит сейчас вне моего тезиса, который заключается лишь в том, что подобные кампании и философия, согласно которой зоозащитному движению следует использовать «эротичный» сексизм для «продажи» сострадания, крайне далеки от отказа от инструментализма и признания прав женщин и других угнетенных групп, а ведь именно это и должно отличать движение за права животных от предшествующего ему велферистского движения.

На сегодняшний день лишь немногие критикуют подобный сексизм со стороны национальных зоозащитных организаций. Отчасти это обусловлено тем, что любая критика обычно встречается обвинениями в «неверности» и «наплевательском отношении к интересам животных». Исключением является организация Феминистки за Права Животных (Feminists for Animal Rights — FAR), которая осудила эти кампании в своей новостной рассылке. Ингрид Ньюкирк была исключена из совета FAR.

Другие угнетенные группы также становились объектами эксплуатации в предположительной надежде сокращения эксплуатации животных. Например, в 1994 г. журнал Animals’ Agenda, который видит свою миссию в «информировании людей о правах животных и жизни без жестокости», опубликовал историю о том, как насилие в отношении детей и других людей связано с насилием в отношении животных. На обложке разместили лицо, одна половина которого принадлежала афро-американскому ребенку, а другая — кошке. Эта обложка вызвала шквал критики со стороны афро-американцев, которые даже организовали демонстрацию против размещения такой рекламы на рекламных щитах в Вашингтоне. Согласно Шелтону Уолдону, афро-американскому радио-ведущему из Нью-Йорка, который критиковал журнал: «Лицо, наполовину человеческое, наполовину кошачье, поддерживает не только идею о том, что афро-американцы ближе к животным, но и, что более важно, что это именно афро-американцы жестоки как с животными, так и со своими детьми. Это просто бесчувственно и ненужно. И это показало нам, что прямо под поверхностью скрываются весьма традиционные и реакционные взгляды».

Подробнее о пятом принципе Аболиционистского Подхода к Правам Животных.

Авторство: Gary L. Francione [Перевод не был проверен и одобрен].
Перевод: Денис Шаманов
Источник: Gary L. Francione, Rain Without Thunder: The Ideology of the Animal Rights Movement (Temple University Press, 1996), 74-76.