Но… А если я буду умирать от голода на необитаемом острове?
Короткий ответ: вы не на острове. И не в шлюпке посреди океана в компании коровы и еще одного человека, когда кого-то из них придется выбросить за борт. И вы не проходите мимо горящего здания, в котором оказался человек и другое животное, а у вас есть время спасти лишь кого-то одного.
Подобные «Но…» являются попыткой указать на ситуацию, в которой потребление продуктов животного происхождения может оказаться необходимостью, но в которых мы не находимся, а затем сделать вывод о реальных ситуациях, в которых никакой необходимости в потреблении этих продуктов нет. Это не работает.
По какой-то причине многие из нас хотят формулировать общие моральные принципы на необитаемых островах, в шлюпках посреди океана или перед горящими зданиями. Но это заведомо плохие места для попытки определения правил этики, поскольку они подразумевают чрезвычайную ситуацию, в которой от нас требуется выбрать из нескольких неудовлетворительных вариантов. А затем мы пытаемся принять то же самое решение в тех ситуациях, в которых наш выбор не ограничен.
Но давайте отправимся на необитаемый остров. И вот вы умираете от голода, а вокруг нет ни кокосов, ни моркови. Однако есть кролики (интересно, что же они там едят, если на острове никакой растительности?). Является ли убийство и поедание кролика в таких обстоятельствах морально приемлемым?
Давайте допустим, что является.
И что? О чем это говорит тем людям, которые не умирают от голода на необитаемых островах, а вместо этого размышляют о моральной приемлемости поедания стейка на ужин?
Ни о чем. В первой ситуации есть конфликт, а во второй нет. Наша моральная интуиция подсказывает нам, что интересы людей преобладают в ситуации истинного конфликта. Согласно этой интуиции, поедание кролика на необитаемом острове морально приемлемо. Но эта интуиция не говорит нам ничего о тех ситуациях, в которых конфликта нет.
Давайте рассмотрим пример с людьми. Вы оказались на необитаемом острове в компании Джона и Мэри. Вы все умираете от голода, но Джон болен и в любом случае скоро умрет. Вы с Мэри убиваете и съедаете Джона.
Да, идея отвратительная, но такие вещи имели место быть. Это все равно убийство и уголовное преступление, но наказание за него зачастую не такое строгое, поскольку мы понимаем, что, с точки зрения этики, убийство и поедание Джона в таких обстоятельствах отличается от обычного убийства. Это аморально, но по крайней мере можно понять. Такой поступок не достоин той же степени осуждения, которую заслуживают обычные убийства. В конце концов, этическое осуждение подразумевает, что вы сделали неправильный выбор, но если вы умираете от голода, то у вас на самом деле просто нет выбора.
То же самое и в примере с кроликом. У меня есть выбор между его убийством и голодной смертью. Не самый богатый выбор. На самом деле здесь вообще нет выбора.
Так почему же мы должны применять анализ ситуации, в которой у нас нет выбора, к ситуации, в которой этот выбор есть? Даже если мы согласимся простить каннибализм в чрезвычайной ситуации голода и изоляции, это не будет значить, что можно убивать и есть других людей, если вы проголодались или вам просто нравится их вкус. Простительное поведение в ситуации, в которой у нас нет выбора, не обязательно оказывается приемлемым в ситуации, когда этот выбор есть. Аналогичным образом тот факт, что поедание кролика в чрезвычайной ситуации может оказаться приемлемым, не означает, что это приемлемо в ситуации, когда у нас есть выбор не делать этого.
Теперь представим, что вас спасли с необитаемого острова. Вы идете по улице и проходите мимо горящего дома, в котором находятся человек и собака. Наша моральная интуиция подсказывает нам, что в ситуациях истинного конфликта люди побеждают, а все другие животные проигрывают. Мы дали обещание следовать своей интуиции и должны его сдержать. Кого же вы спасете? Человека. Свершив этот восхитительный акт героизма, вы возвращаетесь домой к ужину. Что же говорит ваше решение спасти человека об этичности поедания курицы?
Ничего. Совершенно ничего. Наша моральная интуиция может подсказывать нам, что в ситуациях истинного конфликта между людьми и другими животными интересы людей должны преобладать. Но наша интуиция также говорит нам, что, если такого конфликта нет, то нам нельзя причинять животным страдания просто ради собственного удовольствия.
Опять же, чтобы в этом разобраться, нам достаточно будет представить горящий дом с двумя людьми. Вы их не знаете, но один человек гораздо старше другого. Ваша моральная интуиция подсказывает вам, что следует спасти молодого просто потому, что он моложе. Разве можно сделать отсюда вывод, согласно которому пожилых людей допустимо пытать, есть или ставить на них биомедицинские опыты?
Нет, конечно. Ваша моральная интуиция подсказала вам спасти молодого человека именно потому, что вы могли выбрать лишь кого-то одного. Но этот выбор никак не повлиял на другую интуицию, согласно которой причинение вреда кому-либо — кому угодно — требует морального оправдания.
Существует тенденция использовать сценарии с необитаемым островом, шлюпкой или горящим домом, чтобы показать, что раз уж наша моральная интуиция говорит о более высокой моральной ценности людей, чем других животных, и раз уж в ситуации истинного конфликта мы отдаем предпочтение человеку, значит у других животных нет никакой моральной ценности, и мы можем причинять им страдания, даже если между нами нет никакого конфликта.
Но такой вывод отсюда просто не следует. Вот почему многие люди глубоко переживают насчет потребления продуктов животного происхождения, когда в нем нет необходимости. Даже если мы считаем, что люди имеют более высокую моральную ценность, чем другие животные, основная мысль этой книги как раз и заключается в том, что если животные имеют вообще хоть какую-нибудь моральную ценность, значит наше удовольствие не может оправдывать причинение им каких-либо страданий. Точно так же выбор одного человека вместо другого в чрезвычайной ситуации не означает, что мы теперь можем подвергать одних людей страданиям ради удовольствия других.
Если животные обладают хоть какой-то моральной ценностью, если они не просто вещи, тогда причинение им каких-либо страданий просто ради удовольствия от самого процесса или его результатов не может быть оправдано. Так что ваше решение съесть кролика на необитаемом острове или выбросить корову из шлюпки никак не отменяет моральный принцип, согласно которому причинение страданий без необходимости несправедливо. А причинение страданий ради удовольствия не является необходимым просто по определению.
Одна из разновидностей этого «Но…» подразумевает людей, которые живут в таких местах, где у них нет выбора, что им есть. В пример приводят коренные народы в отдаленных уголках Канады и в Африке (в Кении), чей рацион практически полностью состоит из мяса, поскольку в этих местах очень мало растительной пищи или вообще ее нет. Смысл в том, что подобные ситуации аналогичны необитаемому острову, где выбор заключается в том, чтобы есть животных или умереть.
Нам не нужно изучать образ жизни этих людей в Канаде и в Африке, чтобы узнать, действительно ли они вынуждены есть продукты животного происхождения под угрозой вымирания. Позиция, которую мы отстаиваем в этой книге, заключается в том, что в любой ситуации, которая действительно не оставляет нам выбора, использование животных может быть оправдано широко распространенным правилом этики, согласно которому мы не должны причинять страдания без необходимости. Если у нас действительно нет выбора, значит у нас есть необходимость, которая исключает данное поведение из предписаний общего этического правила.
Но мы исходим из предположения, что если вы читаете эту книгу, значит вы сейчас не находитесь на необитаемом острове или в шлюпке посреди океана. Если вы читаете эту книгу, значит там, где вы живете, вполне можно найти пищу растительного происхождения.
Основная мысль остается неизменной: если у вас есть выбор — а он есть практически у всех, кто сейчас читает эту книгу — и вы выбираете причинять страдания без всякой на то необходимости, значит вы нарушаете моральный принцип, с которым, как вы заявляете, сами согласны.
Авторство: Gary L. Francione, Anna Charlton [Перевод не был проверен и одобрен].
Перевод: Денис Шаманов
Источник: Eat Like You Care: An Examination of the Morality of Eating Animals
